Тени Ист-Энда - Страница 42

Мы вновь устроились вокруг поля от «Монополии», которое сползало при малейшем движении. После некоторых споров о местоположении фишек и домов мы разлили херес, набрали себе закусок и продолжили игру.

Трикси очевидно побеждала. У неё стояли дома на Парк-лейн и в Мейфэр, и ей то и дело выпадали отличные очки. Все останавливались на её улицах и были вынуждены платить, сопровождая процесс негодующими стонами. Херес шёл отлично. Чамми наконец сформулировала вопрос, который мучил нас всех.

– Откуда, по-вашему, старушка взяла все эти цацки? Надо сказать, херес хорош, а из стаканчика для чистки зубов пьётся куда приятнее, чем из этих бокалов. Может, из-за привкуса пасты? Я, кстати, ходила как-то на кулинарные курсы, но там нам такого не рассказывали. Если снова попаду туда, посоветую им. Чёрт, вернитесь на пять клеток назад, я же теперь в тюрьме!

– Такими темпами мы и сестру Монику Джоан в тюрьму сегодня отправим, – хихикнула Трик си. – Ну извините, извините, не надо так реагировать! Выпей лучше хереса.

Синтия подлила мне.

– Да, я тоже не понимаю: откуда у неё это всё? В Попларе же не торгуют дорогими украшениями.

Разумеется, у Трикси был ответ и на это.

– Я думаю, она ездила в Хаттон-Гарден. Тут недалеко, всего несколько остановок на автобусе. Эдакая набожная монашка бродит по магазинам. Никто и не заподозрил в ней воровку.

– Она не воровка! – воскликнула я. – Не смей так говорить! Она…

– Так, тише, тише. Мой ход. Я получаю двести фунтов за проход через старт. Давай, банкир, проснись и раскошеливайся.

Чамми выпрямилась.

– Вы знаете, я всё же думаю, что надо сообщить в полицию. Просто чтобы не чинить препятствия.

– Чему?

– Уликам.

– Чушь какая-то.

– Да нет, это ты меня не слушаешь.

Синтия надёжно спрятала свои двести фунтов в бюстгальтер.

– Наверное, ты имеешь в виду препятствия следствию.

– Я ж так и сказала.

– Нет, ты сказала «препятствия уликам».

– Ну это одно и то же, всё равно преступление.

– Что?

– Препятствовать уликам – это преступление.

– Ты хочешь сказать «скрывать улики»?

– Я так и сказала!

– Нет, не так.

– Слушайте, вы уже начали повторяться, – вмешалась Трикси и взяла карточку из стопки. – В любом случае, сейчас мой ход. То есть, по-вашему, нам надо обратиться в полицию?

– Да, потому что иначе мы будем мешать следствию.

– Нет, потому что тебе понравился тот полицейский!

– Неправда! Да как ты смеешь! – багровая от смущения Чамми одним глотком допила херес.

– А вот и правда, он тебе понравился! Я же видела, как ты стеснялась и хихикала, когда он приходил.

– Какая же ты мерзкая! Не смей про меня сплетничать!

Бедная Чамми выглядела так, будто вот-вот расплачется, поэтому Синтия поспешила ей на помощь.

– Трикси, ты сейчас опять всё запутаешь, ты же даже на карту не посмотрела! Переверни её.

Трикси повиновалась и издала скорбный вопль.

– Всё пропало, я банкрот! Так нечестно. Давайте-ка, меняйте свои дома на отели, мне придётся всё продавать. Подлейте мне, тут надо хорошенько подумать.

Она взяла себе ещё шоколада и очередную порцию хереса.

– Могу купить у тебя Парк-лейн и Мейфэр за полцены, – сказала я снисходительно.

– Нет уж, я за полцены ничего не продам.

– Ну это на твоё усмотрение.

– Вот именно, усмотрение, – вдруг вмешалась Чамми, задумчиво глядя в стакан. – Надо всё оставить на углядение правосудия.

– Да нет такого слова – «углядение»!

– А вот и есть, и это обязательно. Я знаю. Мне папа рассказывал. У него знакомый так не сделал, а потом что-то такое случилось, не помню что, но ничего хорошего.

– Очень полезные сведения, большое спасибо. Так, слушайте, я буду всё продавать на аукционе. Не нужна ли кому-нибудь эта бесценная собственность? Готова отдать за восемьдесят процентов от начальной цены. Лучше предложения не найдёте. Ну ладно, семьдесят процентов. До половины не опущусь, и не надейтесь.

В этот момент у Чамми свело судорогой ноги – её рост не позволял подолгу сидеть, скрючившись, и теперь она со стоном потянулась, сбив поле.

– Ну вот, значит, я выиграла, – удовлетворённо заявила Трикси. – Всё очевидно.

– С чего вдруг? Ты же не купила отели.

– Это не обязательно.

– Нет, обязательно!

– Так, вы двое, перестаньте. Помогите мне убрать поле и фишки. От Чамми, судя по всему, толку не добьёшься. Там во второй бутылке осталась капля, хотите поделить? Мне уже хватит.

Мы разлили по стаканам остаток хереса. Синтия принялась трясти Чамми:

– Эй, это моя кровать, иди спать к себе!

Вдруг Трикси схватила Синтию за руку:

– Господи, я вдруг поняла!..

– Что? – спросили мы хором.

– Чамми сегодня дежурит первой!

– Господи, нет! Что делать?

Мы посмотрели на Чамми, которая с блаженной улыбкой задремала на кровати Синтии, потом переглянулись и вновь уставились на спящую.

– Я буду дежурить первой, – сказала Синтия. – Что ещё делать? Трикси дежурила вчера ночью, так что, если позвонят, я отвечу. Я в любом случае меньше выпила, чем вы. Давайте оставим Чамми здесь, я переночую у неё в комнате. Надо выбросить бутылки и проветрить, вдруг сюда кто-нибудь придёт. Распахните оба окна на лестничной площадке и в ванной. Надо устроить здесь сквозняк.

Испытывая благодарность за проявление здравого смысла, я отправилась открывать окна. Холодный ветер буквально ошпарил меня, и я пошатнулась. Створка окна вылетела у меня из рук и ударилась о стену. Синтия подошла и закрепила её.

– Я вымою стаканы и бутылки, чтобы не было запаха. Идите спать, вам дежурить с восьми утра. Не обращайте внимание на телефон, я буду отвечать на звонки.